ЗАБЫТЫЙ ЮБИЛЕЙ


Вот уже более года назад исполнилось 125 лет со времени выхода закона, который явился определенной вехой во взаимоотношениях староверия и государства. Однако за прошедший год этот юбилей в печати отмечен не был. Случайно ли это? Обратимся к историческим фактам.

Конец правления Николая I характеризовался все более четким проявлением негодности проводимого курса как во внешней политике, так и во внутренней, в том числе и во взаимоотношениях с «инославными» вероисповеданиями. Реформы 60-х гг. становились неизбежными. В этих условиях в период правления Александра II (1855–1881) начинает постепенно проявляться некоторая либерализация взглядов властей на старообрядчество. По инерции репрессивные меры еще продолжаются, по-прежнему действуют многочисленные законы, ограничивающие староверов в элементарных правах, но волны гонений несколько ослабевают.

Причин изменения взглядов властей на староверие несколько. Провалом кончилась политика Николая I (1825–1855), направленная на «искоренение раскола». Староверы постепенно завоевали прочные позиции в экономике. Все более четко выражалась их лояльность по отношению к власти. Характерно, что во время Польского восстания в 1863 г. старообрядцы, в том числе и проживающие в Латгалии, стали на сторону правительства. А когда в 1865–1866 гг. было совершено два покушения на царя, по признанию даже такого ярого противника как Ф. Ливанов, «со всех концов России – из Сибири и Кавказа, с Дона и Астрахани, из Архангельска и Западного края шлют они (староверы – А.П.) верноподданнические адреса царю своему, выражая искреннюю преданность и любовь к нему».

В результате либерализации взглядов на староверие в 1864 г. был образован под председательством графа Панина «Особый временный комитет», который призван был упорядочить законодательство о старообрядчестве и сектантстве. Одним из итогов работы этого комитета было появление в 1874 году закона, признающего браки староверов, которые фиксировались в метрических книгах, находившихся в ведении полиции. Это обстоятельство приводило к игнорированию староверами таких записей, и они добивались в дальнейшем права иметь свои метрические книги.

Наконец, в мае 1883 года выходит Закон, значительно расширявший права староверов. Им разрешалось свободно проводить богослужения как в частных домах, так и в предназначенных для этого зданиях. Разрешалось ремонтировать часовни и молитвенные здания. Допускалось распечатание храмов и «обращать для общественного богомоления существующие строения». Однако статьи Закона были сформулированы с многочисленными оговорками и предусматривали согласования с властями разных уровней, что крайне затрудняло использование предусмотренных послаблений на практике и претворение их в жизнь ставило в зависимость от властей. В результате закон становился фикцией. Дело дошло до того, что староверы пришли к мнению, будто Закон вообще будет отменен, и министру внутренних дел В. К. Плеве было подано прошение за подписями 49 753 человек с просьбой сохранить этот закон.

Как он действовал на практике или, вернее, бездействовал, разберем на нескольких примерах. Схема распечатания или ремонта молитвенного дома была таковой. Прихожане подавали прошение на имя губернатора. Тот поручал полиции произвести на месте соответствующее обследование. Полученные материалы губернатор отправлял в Министерство внутренних дел. Оттуда материалы возвращались с предписанием проведения дополнительного изучения вопроса. Далее вновь отправлялось в Министерство внутренних дел. Министерство направляло его на согласование в Синод. Синод начинал свое изучение вопроса: направлял все материалы в местную епархию, из епархии следовал запрос к местному благочинному. Затем бюрократическое колесо начинало раскручиваться в обратную сторону. Из Министерства внутренних дел материал возвращался к губернатору, как правило, с отрицательным ответом. Таким образом, бюрократическая волокита затягивалась на несколько лет, материалы проходили через длительный ряд чиновников, каждый из которых опасался положительно решить вопрос.

Вот конкретные примеры. В результате репрессий периода правления Николая I в Режицком уезде практически все старообрядческие храмы были опечаты (закрыты), за исключением молитвенного дома в деревне Ломы. Ломовская община одна из самых древнейших на территории нынешней Латвии. Летом 1890 года молитвенный дом сгорел. В январе 1891 года староверы просят разрешить производить богомолье хотя бы в одном из частных домов. В результате в рапорте Витебскому губернатору (Латгалия входила в состав Витебской губернии) Режицкий уездный исправник сообщает, что «к Ломовской моленной принадлежит раскольников обоего пола до 2700 душ, все они федосеевского толка, не признающие брака (т.е. не венчающиеся – А. П.) и не молящиеся за Царя». А это уже криминал. Заключение исправника: в просьбе отказать. К такому же выводу приходят и православные власти. Как было констатировано, «деревня Ломы расположена между селом Тискады, где существует единоверческая церковь, и местечком Варкляны, где предположена к возведению православная церковь и, следовательно, в ущерб развития единоверия и православия появятся различные и усиленные пропаганды». Епископ Полоцкий и Витебский Антоний налагает резолюцию: «Ходатайство не может быть удовлетворено».

Уже в 1897 году староверы села Ломы обращаются к губернатору с новой просьбой об открытии моленной. Начинается новая волокита и следует заключение режицкого унздного исправника: «существенной надобности в открытии моленной в деревне Ломы не имеется.

Следуют новые ходатайства об открытии моленной хотя бы в частном доме. Резолюция Витебского губернатора отрицательная: «Ходатайство просителей признать не заслуживающим уважения». (Из ответа на очередной запрос из Министерства внутренних дел от 9 июля 1898 года). С мнением губернатора солидарен сменивший Антония епископ Полоцкий и Витебский Тихон: просьбу «оставить без последствий» (октябрь 1899 года).

Таким образом, мы видим, что бюрократическая волокита, длившаяся много лет, кончилась без удовлетворения просьбы верующих. Все же староверы собирались для молитвы в домах крестьян Арефия Савельева и Лазаря Зиновьева, что вызывало гнев епископа – уже Серафима – и различные судебные преследования. Дело завершилось лишь в феврале 1905 года.

Еще один пример. Проживающие в различных селениях «Прельской и Ворковской» волостях крестьяне Василий Антонов, Яков Прокофьев, Максим Григорьев и другие обратились с ходатайством о разрешении возобновить пришедшую в ветхость моленную в деревне Москвино. В рапорте Динабургского уездного исправника, что в деревне Москвино существуют две совершенно ветхие моленные, причем одна опечатана, поэтому возможно разрешить «устроить одну новую моленную, а две старых, угрожающих падением, снести». Исправник прибавляет, что прихожан 1358 душ, а православных церквей ближе 50 верст нет. Несмотря на положительное заключение исправника, что бывало крайне редко, волокита затянулась на шесть лет, и возобладало мнение Динабургского благочинного, который отмечал, что «из числа 2318 обоего пола душ православных прихожан Малиновского прихода, в районе которого находится деревня Москвино, в настоящее время только половина отбывает долг исповеди и св. причастия, а остальные прихожане совратились в раскол».

Подобных примеров можно привести множество. В абсолютном большинстве случаев на просьбы об открытии запечатанной ранее моленной, об устройстве моленной в частном доме и т. д. следуют отказы. Причины отказов самые различные, но сводятся в конечном итоге к тому, что открытие молитвенного дома для староверов вызывает у православных «соблазн». Это слово в разных документах встречается особенно часто.

Положение стало меняться лишь в двадцатом веке, начало чему было положено в Указе Николая II Правительствующему Сенату 12 декабря 1904 года, в котором предписывалось «подвергнуть пересмотру узаконение о правах раскольников…» Обсуждению вопросов , вытекающих из этого Указа было посвящено шесть заседаний Комитета Министров. На одном из заседаний было констатировано, что за двадцать лет действия Закона от 3 мая 1883 года до января 1904 года по всей огромной Российской империи было разрешено устроить лишь 283 молитвенных зданий. Для сравнения можно отметить, что с момента выхода 17 апреля 1905 года Указа «Об укреплении начал веротерпимости» до вспыхнувшей в 1914 году Первой мировой войны, то есть за неполные десять лет в Российской империи было построено более 1000 старообрядческих храмов.

Таким образом, Закон 1883 года на практике оказался совершенно не эффективным и не оставил заметного следа в истории взаимоотношений староверия и государства.